Книга о Рождестве, которая не обязана Вам понравиться. И это здорово!
Пока за окном на
приближающиеся праздники нет и намека, даже случайно пролетавшей мимо снежинки,
что безусловно радует коммунальные службы, люди ищут утешения и новогоднего
настроения кто как может: посещая благотворительные ярмарки, раздавая подарки
ребятишкам, чьи родители в зоне АТО, выбирая елки, свитера с оленями или даже с
символом наступающего года (мартышка в очках, например, - для особо
эксцентричных модниц).
Еще есть отличный способ
– «новогодние»
и «рождественские» книги. Для меня между этими категориями нельзя
ставить знак равенства. После того, как на сборник «Рождественские рассказы зарубежных писателей» посыпался шквал
критики, недовольно хмуря брови, я хотела разобраться, в чем причина. Все
оказалось просто: люди от «рождественской» книги ждут эффекта «новогодней» -
поднятия настроения, желания слопать пол кило мандарин, обвить гирляндой торшер
и отправиться искать рецепт печенья.
Святочные
рассказы – они о другом, в них полно библейных мотивов и они ближе к
притчам, потому что их задание – воспитывать. Потому да, здесь
присутствует и изгнание дьявола, и избиение младенцев, которые читателю, не
глубоко знающему об истоках светлого праздника или просто невежественному,
покажутся жуткими и даже кощунственными.
Выбивается из общего
настроения только «Рождественская песнь в прозе» Диккенса и «Щелкунчик и
мышиный король» Гофмана, но о них в конце.
Начну с Анатоля Франса, потому как в сборнике
представлены 2 его творения: новелла
«Валтасар» и «Новогодний подарок мадемуазель де Дусин», обе с несколько
антицерковной направленностью и задуманы скорее как пародии. Новелла «Валтасар» в
первой редакции носила подзаголовок «Рождественский рассказ». Неспроста скажу я
Вам, потому как сюжет связан с евангельской легендой о поклонении волхвов
новорожденному Иисусу Христу. Но хитрый автор в два счета условно меняет вектор
в сторону библейского сюжета о царице Савской, и, будучи французом, не может
избежать авантюрной амурной фабулы и экзотики Востока. Обретенная героем «мудрость»
об отречении от всего мирского весьма сомнительна. «Новогодний подарок
мадемуазель де Дусин» выдержана в той же тональности, высмеивая надмерную
религиозность и отвержение вариантов трактовки Библии, коих в меру большого
числа её авторов, - неисчислимое множество.
Рассказ
братьев Гримм «Дитя Марии»
Как и все сказки из под
пера братьев Гримм, эта не уступает во мрачности и некоторой безысходности, но
важна именно финалом: «Кто сознаётся и раскаивается в своём грехе, того грех
прощается!». Как человек, который пол детства провел в сказочных королевствах,
созданных Гримм, могу смело сказать: лучше читать с конца.
«Рождество в охотничьем домике» Томаса Майна
Рида
полно ирландских мотивов и напоминает, что кто-то встречает праздник, смакуя
восхитительный пудинг, а кто-то защищаясь отстреливаясь от врагов. Банально, но
так и есть, от того и больно.
«Портвейн
в бурю» Джорджа Макдональда – самый несерьезный рассказ, и
Рождество обыграно как декорация семейной истории о знакомстве родителей, но
впечатление оставляет приятное.
«Рождественское
чудо» Ги де Мопассана – о несколько непривлекательной, но
имевшей место быть форме проявления чудес – изгнании дьявола. Что поделать,
чудеса глубже и существеннее, чем трансформация тыквы в карету и обратно.
«Избиение
младенцев» Мориса
Метерлинка
– тот случай, когда название говорит само за себя. Если Вам покажется, что
Рождество тут ни при чем, то поразглядывайте фрески и мозаики еще начала эпохи
Возрождения. Убитые младенцы почитаются
как святые мученики, ведь это они первыми пострадали ради Христа.
«Бог в
пещере» Гилберта Кийта Честертона – это как вишенка на торте в этом
сборнике. «Да, в Вифлееме поистине сошлись противоположности». Это не рассказ,
это достойный и прекрасный, блестящий попросту трактат, в котором христианство
рассмотрено как бы «со стороны», здравомысленно и тонко. Слишком много
несовпадений и казусов в христианском восприятии мира, религии и даже самого
себя, но это никак не делает веру устаревшей.
«Щелкунчик и мышиный король» Эрнста Теодора Амадея Гофмана –
произведение родом из детства, которое тогда мне не полюбилось. Я воспринимала
«Щелкунчика» как сказку для детей, по этой причине даже одноименный балет Петра Чайковского, будучи уже в
старшой школе, я смотрела без особого энтузиазма. Но как велико было мое
удивление, что есть 2 версии повести – полная и сокращенная. В этом сборнике –
полная, благодаря чему я воспринимаю «Щелкунчика» Гофмана уже как сказку не
только для деток.
«Рождественская
песнь в прозе» Чарльза Диккенса – самая восхитительня
вещица в сборнике. Она как любимый елочный шар, блеск и шарм которого не
меркнет с годами. Продолжая аналогию, я бы назвала «Рождественскую песнь» –
украшением ручной работы, с вложенной в него душой и мудростью. Это прекрасный
пример волшебной сказки с околорелигиозными мотивами, после прочтения которой
хочется быть лучше и добрее, дабы не походить на скрягу дядюшку Скруджа, каким
он представляется нам в начале.